Иран станет важным рынком для российского зерна, когда цена на него снизится на 20–30%. Добиться этого Россия собирается, построив в исламской республике специальные терминалы для его хранения. Об этом в интервью корреспонденту «Известий» Инне Григорьевой рассказал торговый представитель РФ в Иране Андрей Луганский. Помимо сельскохозяйственной продукции, Россия собирается поставлять в Иран самолеты и другую продукцию машиностроения: автомобили, турбины и станки. А иранцы планируют экспортировать в Россию нефтехимическую продукцию и открывать клиринговые центры.
— В конце прошлого года была анонсирована российско-иранская программа «Нефть в обмен на товары». Предполагалось, что Россия будет поставлять в Иран свои товары, а нефть реализовывать на внешнем рынке. Какие товары Россия начала поставлять в Иран по этой программе?
— У нас стоит задача продавать иранскую нефть на рынки третьих стран. В случае реализации этой программы Иран готов на миллиарды долларов брать у нас продукцию машиностроения. Это любые технологии, связанные с железными дорогами; в Иране экономика и внутренняя логистика задыхаются от отсутствия железнодорожных перевозок. Сейчас первая задача у Ирана — сделать сквозной железнодорожный маршрут из Пакистана и Индии в сторону Турции и России, чтобы Иран стал транзитной железнодорожной страной.
Кроме железной дороги им нужна авиация, особенно малая и средняя. Иран тоже имеет право на транзитный авиационный хаб наподобие ОАЭ.
— Российские самолеты будут поставляться в Иран?
— Да, речь идет об МС-21. Причем есть программа не только поставок самого самолета, но и технологий его производства. Есть небольшие сложности с поставками Superjet из-за нерешенных патентных вопросов с иностранными комплектующими. Также обсуждается вопрос о поставках Ил-96. Это единственный самолет, который ни разу не потерпел крушение. Иранцы это понимают.
Помимо самолетов, Ирану очень интересны наши станкостроение и специальные стали. В Иране сейчас производятся в основном черные металлы, а специальной нержавеющей стали нет.
Также есть программа поставки грузовиков. Есть программа ремонта и строительства электростанций, модернизации существующих электростанций в Иране. Ирану нужны дополнительные мощности. Также будем поставлять газовые турбины.
— Какие сейчас есть преграды для реализации программы «Нефть в обмен на товары»?
— Иранская нефть не панацея. Все-таки структуры экономики наших стран схожи. И мы, и Иран — сырьевые державы. Но у нас большая промышленная составляющая экономики, а у Ирана — нет. У Ирана нет таких машиностроительных технологий, как у нас. Поэтому путь развития наших торговых отношений именно в плоскости продажи или перепродажи нефти — это, на взгляд экспертов Минэкономразвития и торгового представительства, экстенсивный путь, хотя тоже имеет право на жизнь.
Гораздо эффективнее пользоваться деньгами, которые Иран имеет в третьих странах за уже проданную или продающуюся нефть. Зачем нам пытаться продавать иранскую нефть в третьи страны, если Иран сам ее успешно продает?
За товары, которые мы покупаем за рубежом, могут заплатить иранцы теми деньгами, которые у них находятся, в частности, в Китае, в Южной Корее, в Японии и еще примерно в 20 странах. А потом на эту сумму получить у нас нужные им товары. Одна из задач иранского правительства — использовать клиринговые иранские деньги, то есть деньги, которые не предназначены для конвертации, в валютах этих стран. Россия может помочь Ирану в этом. Многими российскими банковскими структурами и коммерческими организациями сегодня планируется создание небольших клиринговых центров, которые могли бы использовать иранские деньги в третьих странах для импорта.
— Какие регионы могут первыми в этом поучаствовать?
— Регионы, в которых наиболее развито машиностроение.
— Мы им предлагаем автомобили «АвтоВАЗа»?
— Конечно. Только они пока не хотят пускать их на свой рынок, поскольку это негативно отразится на их собственном производстве легковых автомобилей.
— Сколько сейчас в портфеле вашего торгпредства российско-иранских проектов и на какую сумму?
— В портфеле около 50 проектов. На сумму порядка $40 млрд.
— В каких сферах эти проекты?
— Все сферы машиностроения, авионики, железнодорожное строительство, подвижной состав, электроэнергетика.
— РЖД планирует проекты в Иране?
— Да. Половину из экспортного кредита, предоставленного РФ Ирану, на $2,2 млрд планируется использовать на электрификацию железной дороги в Иране. В течение 1,5–2 лет проект будет реализован.
— В чем основная проблема с приходом наших нефтяных компаний на разработку месторождений в Иране?
— Основная проблема в том, что нефть и газ Ирана не могут быть переданы в частные руки. Сегодня наиболее эффективно оформлять все заходы наших нефтяных компаний в Иран сервисными контрактами с фиксированной стоимостью. Даже если это разработка новых месторождений и бурение скважин.
— Для решения этой проблемы планировалось разработать модель нового контракта. Чем он будет отличаться от старого?
— Я присутствовал на презентации нового контракта, но ничего нового не увидел. Принцип раздела продукции не предложен, принцип buy-back предложен с очень длительными характеристиками, которые неприемлемы. По сути, это тот же самый сервисный контракт.
— То есть новый контракт не позволит инвесторам владеть долей в месторождении?
— Нет.
— Может ли «Газпром» вернуться на месторождение «Южный парс» в Иране?
— Конечно, может. Другое дело, что газ принадлежит государству Иран и «Газпрому» принадлежать не может.
— Сохраняются ли планы сделать Дагестан транспортным коридором в торговле между Россией и Ираном?
— Была такая идея, но она в большей степени обсуждалась с точки зрения железнодорожных паромов, чтобы железнодорожную сеть Ирана связать с нашей через паромы. Но из-за слабой развитости иранской железнодорожной сети эти планы пока развития не получили.
— Какие новые товары могут начать поставляться из Ирана в Россию?
— Различная нефтехимия. Сейчас договариваемся о цене.
— Какова ситуация с поставками зерна из России в Иран?
— Мы очень мало зерна экспортируем в Иран. Основная проблема — наша высокая цена.
— Эта проблема как-то решается?
— Планируется строительство зерновых терминалов на территории Ирана, чтобы удешевить наше зерно. Цена таким образом может упасть процентов на 20–30. Это решит проблему цен.
— В прошлом году был создан «зеленый коридор» между Россией и Ираном. Заработал ли он на полную мощность?
— В этом году заработает. Сейчас технически не связаны компьютерные сети нашей ФТС и таможенной службы Ирана. Но в ближайшее время эта проблема решится.